Наверное, все смотрели фильм «Особенности русской охоты» и помнят сцену с медведем, который забрел в баню и перепугал охотников. А я хочу рассказать, как эта история произошла на самом деле….

В один из дней велопохода по Алтаю, будучи в горах на высоте полутора тысяч метров, где располагаются альпийские луга, наша группа обнаружила сторожку то ли охотников, то ли пастухов, то ли добытчиков мумиё – а может, и всего сразу. Лугов тут было немного, скалы да тайга в основном. Но по сравнению с голыми скалами, где мы проходили, или густой тайгой, действительно, прямо от сторожки в другую сторону от обрыва располагался хороший большой луг. На него и выходила ничем не закрывающаяся дверь.

Сторожка была маленькой, без окон, с двухъярусными полатями вдоль двух стен – справа от двери и напротив входа. Слева была сложена небольшая печь и сам проход шириной метра полтора – вот и вся сторожка. Спать в ней могли одновременно не более 6 человек. Но, как ни удивительно, споров никаких не возникло и жребий бросать не пришлось. Желающих ночевать не в палатке, а под крышей нашлось как раз 6 человек. Один из них был я, Василий Иванович – наш руководитель и парней, которых уж и не помню – четверо. Остальные разбили палатки в отдалении на лугу, где место понравилось – поровнее, защищенное от ветра и в то же время немного продуваемое, раскинули спальные мешки. Мы – на полатях, они – в палатках, да после ужина и легли спать.

Проснулся я среди ночи из-за желания отлить по-маленькому, подумал еще, идти, или не идти, но здравый смысл подсказал, что лучше сходить, все равно ведь сон крепким не будет. Пошарил рукой, ища очки, но они не попались под руку – место было новое, и со сна никак не мог вспомнить, куда я их прикрепил – то ли за сучок какой на стене подвесил, то ли в рюкзак под головой засунул. В конце концов, для того, чтобы пописать, зрения особого не надо – решил я, и осторожно спустился с верхнего яруса полатей, где расположился. Левой рукой нащупал дверь, благо лежал я прямо у двери, да и головой к ней, открыл и вышел, закрыв осторожно за собой. Еще сделал пару шагов, чтобы журчанием не побеспокоить товарищей и начал писать…

Светила луна, над головой мерцали звезды, но я их плохо различал без очков, невдалеке темнели особой глубиной тайга и скалы. Абсолютный покой пронизывал мое журчащее существо. И вдруг что-то прямо передо мной шевельнулось… шагах этак в десяти… В практически девственной тайге следует быть готовым к встрече со зверем в любой момент. А зверь уже начал подниматься прямо передо мной, и лапы его тоже начали подниматься вверх. А было это движение явным признаком готовящегося нападения медведя на меня. Не помню уж насчет пиписки, и закончил ли то дело, из-за которого собственно и вышел, но уже в следующее мгновение я стоял по другую сторону двери, и орал что есть силы: «Медведь! Медведь! Медведь!» Вернее, я не совсем стоял – а упирался обеими ногами в пол, руками держал ручку двери, тянул ее на себя изо всех сил и молился, чтобы она не оторвалась. Никаких замков, как я уже говорил, в сторожке просто не было. Ребята тоже изо всех сил дергали ручку на себя, но как они успели к ней так быстро, я и сам не понял. Они ведь до этого спали сном здоровых молодых парней, сильно уставших от большой физической работы. Видимо, тяга к жизни оказалась важнее, да и голос мой был, по всей видимости, необыкновенно проникновенным и убедительным.

И тут еще, как назло, дверь начала рваться наружу. Тут уж завопили все… Поэтому голос, который раздался за дверью, человеческий голос, да еще хорошо знакомый, Василия Ивановича, стал шоком. «Да я это, я. Открывайте». «А медведь?» — Вопрос прозвучал от кого-то, кто еще не понял, в чем дело, а я уже лез на полати, все поняв, и не желая стать объектом шуточек, которые должны были начаться. «Да я посрать вышел», пояснил Василий Иванович. Ему еще медленно и недоверчиво открыли дверь, потом все выглядывали, пытаясь понять, не угрожает ли какая опасность. Прибежали парни из палаток, чтобы выяснить, что случилось. А я повернулся к стене и постарался быстро уснуть. В темноте за медведя я принял поднимающегося с корточек Василия Ивановича, когда он надевал штаны: отсюда и видение поднимающихся лап. Голову он пригнул вперед, потому и голова его в темноте выглядела большой медвежьей, а всему виной темнота и мое плохое зрение.

Много по этому поводу на следующий день не шутили. Видимо, достаточно было взглянуть на меня, как все отворачивались и делали вид, что заняты каким-то важным делом. И не потому, что меня боялись. Просто по-человечески понимали, что могли и сами оказаться в такой ситуации, и не хотели ранить мое самолюбие, за что я им всю жизнь благодарен. Именно на таких примерах проверяется настоящая дружба.

Кто-то, видимо, все-таки рассказал эту историю. Но в фильм она вошла несколько преображенной – уже с настоящим медведем. Да и правильно, намного веселее получилось, особенно когда генералу вместо медведя плеснули кипятком в лицо и ударили поленом по голове. Повезло нашему Василию Ивановичу, что никто не жахнул его по башке! Нечего с…ть под дверью!