Древняя история Руси в современном изложении начинается с Рюрика, родившего сына Игоря, имеющего право на звание Великого князя. Сам Рюрик при этом таким правом не обладал. Поэтому первым Великим князем провозгласил себя Олег, по одной из версий брат жены Рюрика и опекун, как сейчас бы сказали, царского отпрыска. Опекуном же Игоря Олег стал, когда умер Рюрик, и малолетнему сыну исполнилось три года. Олег начал объединять русославянские земли, начав с бескровного занятия Смоленска (крупного на тот момент города) и Любеча – столицы северян, а затем уже и коварного захвата Киева и объявления этого города столицей Руси, как бы нового государства. Почему я говорю «как бы нового»? Да потому, что в характере изложения всех этих событий отсутствует элементарная логика.

Здесь все непонятно. Почему нам говорят об отсутствии русославянского государства на момент призыва новгородцами Рюрика, в то время, как летописи называют множество экономически развитых на этот момент городов, насчитывающих даже не тысячи, а десятки тысяч жителей. Почему нам пытаются внушить, что новгородское Вече – это неуправляемое сборище толпы, в то время, как Вече являлось территориальной формой управления с выборными от территорий, и по этому даже единственному признаку являлось органом государственной власти, пусть и в демократической форме, и на территории, подчиненной этому городу. Почему многочисленные города с русскоговорящим населением были разобщены, административно обособлены в этот период, и что явилось этому причиной?

И, наконец, почему Рюрик не мог стать Великим князем? Почему какой-то Олег, не установленного происхождения, становится первым (как сейчас считается) Великим князем Руси и фактическим ее основателем? Почему сын Рюрика, по мнению Олега, имеет право на руководство всей Русью до такой степени, что эти права даже распространяются на него, его опекуна? Почему Рюрик назвал Русь Русью? Что, до этого было какое-то другое название? Какое тогда?

Все эти вопросы, заданные в правильном порядке, и правильно сформулированные, уже сами по себе содержат ответы. И ответы эти говорят об искажении истории.

Сам факт существования на момент прихода Рюрика в Новгород таких городов, как Смоленск, Киев, Ростов, Любеч, Минск, сам Новгород, Белоозеро, Изборск, Полоцк, Муром не подвергается сомнению, и это только те, что упомянуты в «Повести временных лет». Находились эти города практически в тех же местах, что и сейчас, поэтому общая территория, занятая русскоговорящим населением, была огромна. К примеру, по прямой от Новгорода до Белоозера 400 км на северо-восток, до Мурома – 700 км на юго-восток, до Киева – 900 км на юг, до Ростова – 1300 км на юго-юго-восток, до Смоленска – 450 км на юго-запад, до Изборска и Полоцка – более 300 км на запад, и так далее, и так далее. Простое перемножение дает нам общую территорию не менее 1 миллиона квадратных километров.

Не зря, видно, в «Повести временных лет» говорится: «Велика земля наша и обширна». Куда уж больше? Но что подразумевается под этими словами? Почему вся эта земля называется нашей? Ответ здесь один: потому что земли эти представляют одну страну, с единым языком, с единой системой управления, которую все историки боятся называть государственной только лишь потому, что при составлении программ государственного обучения историков кто-то позаботился не допустить включения теории государства и права, и потому они не могут правильно идентифицировать вечевую форму правления, как демократическую республику, имеющую лишь название, отличное от европейского, а по сути ею и являющейся.

Нам заявляют, что существование городов не является признаком существования нации и государства. А что тогда является? Оказывается, должен быть царь, или Великий князь, объединивший страну. Но та же история Руси противоречит этому утверждению. После краткого объединения Руси с новой столицей в Киеве вновь наступило длительное время междоусобиц, когда не существовало централизованного управления, и каждый город был сам по себе. Однако историки соглашаются, что государство в этот период все же существовало. Чем же отличается ситуация к моменту прихода Рюрика от ситуации разобщенности городов через 200 лет? Лишь только тем, что нам известно имя основателя правящей династии. Князи правили в городах и до Рюрика и его братьев.

Я полагаю, что существование городов является достаточным показателем существования нации. Любой город имеет административные органы управления, а это свидетельство существования власти. Любой город имеет вооруженное формирование для защиты от нападений и поддержания порядка (военные и полицейские функции), а это свидетельство существования опять же власти. Раз есть специальное воинское формирование, то, следовательно, существуют налоги для его содержания. Любой город имеет торжище, на котором продаются и обмениваются товары, как из близлежащих селений, так и других городов, а это свидетельство существования устойчивых торговых и межплеменных связей, и, следовательно – определенной централизации власти. Раз есть торговцы, значит, есть и воры: «На то и кошка, чтобы мышь не дремала». Следовательно, есть и суд, рассматривающий экономические споры и уголовные преступления. Он может быть княжеским, вечевым, или выборным, но без суда город существовать не может. Суд подразумевает существование законов. Они могут быть простыми, к примеру, повесить вора, но они всегда есть. Поэтому в любом городе существует власть, княжеская ли, боярская, или вечевая. Власть же, в том объеме, что мы указали – руководство, воинское формирование, налоги, торжище, суд, законы – называется государственной. Эта городская власть может являться лишь частью государственной, если город является составной частью страны. Но, в принципе, может быть и отдельной, в пределах области, где проживают селяне, платящие налоги этому городу и соответственно обращающиеся за защитой к его руководству.

На всех территориях, входящих в зону влияния городов, жители, как правило, говорят на одном языке, а это признак сформировавшейся нации. Собственно, любой город – это уже государство! А если этих городов известно два-три десятка, и охватывают они очень большую территорию, то существование нации и государства не должно вызывать сомнений. То, что они не объединены централизованной властью, не может являться препятствием признанию существования нации и государства – пусть раздробленного, пусть имеющего различные формы управления (где есть вече, где правит князь, где может быть совет бояр). Наличие централизованной власти сразу над несколькими городами как раз не является обязательным признаком существования государства и нации. Достаточно централизованного руководства в каждом отдельно взятом городе и его близлежащих территориях. Ведь бывают случаи, когда практически все население погибает от заразной болезни, в том числе и все члены княжеских семей. Бывают случаи уничтожения царя и всех его наследников захватчиками. Да чего только не бывало в мировой истории. И потому в мировой истории даже термин такой утвердился – город-государство.

Итак, есть город – есть государство, нет города – нет государства! Но город – это несомненный признак государства. В истории известны случаи, когда при отсутствии городов образовывались нации и государства. К примеру, такова была Монгольская империя. Но у нее как раз имелось централизованное управление. И опять же – не все время. Раздробленность, как проклятие, преследовала многие народы. И многие государства от того распадались. Но многие и не распадались. Периоды раздробленности сменялись периодами объединения, и никому не приходит в голову называть периоды раздробленности периодами несуществования нации и государства. Нет, это просто различные периоды исторического развития данной нации, страны и государства.

Что касается Руси, то к IX веку количество городов и сама территория, занятая населением, говорящим на одном, или нескольких сходно звучащих языках, было столь велико, что мы приходим к выводу как раз о периоде раздробленности некого государства, название которого как бы было озвучено Рюриком, а на самом деле существовало и до него, хоть, возможно, и не совсем в таком звучании. К примеру, греческие летописцы еще долго называли воинов Руси скифами, либо росами, основываясь, очевидно, на общепринятом названии восточного соседа, и не особо отличая их друг от друга. Что росы – жители России, что скифы – жители Скифии. Вот вам уже два общеизвестных в IX – X веках названия страны к востоку от Греции. Это позднее появляется название Русь, но Россия опять же никуда не исчезает, как и россы. Явно прослеживается нежелание разобраться в этом вопросе, хоть подсказки мы видим повсюду.

Как быть с тем, что отсутствуют упоминания в письменных источниках существования такой страны и такого государства? Ну почему же? Есть такие источники – и у арабов, и в Персии, и в Индии, и даже в Китае. Вот только нет желания их признавать. А есть желание поддерживать всеми силами теорию несуществования Руси. Поэтому переводы с этрусского, как древнерусского языка, не признаются и также замалчиваются, а этрусский язык официально называется в Европе непереводимым. И это правда… Действительно, зачем переводить то, что и без перевода понятно. Лучше объявить язык непереводимым, чем признать его русским. Да и с письменностью тогда не совсем ладно выходит. То Мефодий с Кириллом нас уму-разуму учили, создавая письменность, а то Мефодий с Кириллом же, но лишь создали новый стандарт древнерусской письменности. Небольшая, казалось бы, разница, но как по-разному читается история! И цена такому прочтению – всего лишь тысяча, или две, или десять существования нации русославян.

Исходя из вышесказанного, очень достоверным выглядит предположение, что Русь под руководством рюриковичей не образовалась, а восстановилась. Совершенно очевидно, что к IX веку ни в одном из городов с русскоговорящим населением не было безусловного представителя царской династии, который имел бы право заявить права на объединение этих городов под единым началом. Естественно, что в каждом городе была своя власть, где вечевая, где княжеская, а где и иноземная, примером которой могут послужить земли вятичей, входящие именно в указанное время в Хазарский каганат для обеспечения защиты от нападений многочисленных степных орд. И в то же время очевидно, что жители множества городов и областей, разбросанных по огромной территории, на этот период разобщенных, говорили на одном языке, и язык этот был русский, или же древнеславянский.

Тогда предположение о призыве Рюрика, как царского отпрыска прежней правящей династии, сохранившегося за пределами страны и появившегося в результате междинастического брака, имевшего славянскую, или русскую кровь, выглядит очень достоверной. Если в Новгороде была женщина великокняжеской, или царской династии, и нужен был мужчина соответствующего происхождения для образования новой династии и объединения страны под ее началом, то такой поиск и призыв Рюрика имели явный политический смысл. И вот этот-то политический смысл мгновенно ставит все на свои места. Все действия князей династии рюриковичей приобретают совершенно другое значение, понятное и логичное. Более того, все эти действия выглядят, как части единого плана. И план этот – собирание Руси под единую руку, объединение ее в единое централизованное и сильное государство! Но именно не создание, а восстановление, так как известны заранее города и веси, которые и ранее входили в единое государство, и они, скорее всего, не станут сопротивляться объединению.

Сначала Рюрик укрепляется в Новгороде и сажает братьев Синеуса – на Белоозере, а Трувора – в Изборске. Через два года братья умерли, и Рюрик стал раздавать города своим мужам, тому Полоцк, этому Ростов, третьему – Белоозеро, Муром тоже. И всеми этими городами Рюрик правил сразу по приходе своем. Ни о каком захвате информации нет. Следовательно, все эти города уже были внутри единой общности, а общностью такого рода является лишь единая нация, единая страна, единое государство. И столица известна – Новгород! От него примерно равные расстояния до главных городов страны, причем во всех направлениях. Следует признать, что и нация, и страна, и государство, объединяющие Новгород, Смоленск, Любеч, Белоозеро, Изборск, Полоцк, Ростов и Муром существовали к приходу Рюрика. Поэтому следует лишь поискать причины раздробленности этой страны к IX веку, уточнить ее название и выяснить реальный, а не выдуманный момент ее образования. И это будет очень интересная история, уходящая во времена Великой Скифии c V века до н.э. по III век н.э., а может быть, и в более древние века.