Теплоход отваливал от причальной стенки. Я и моя жена стояли на второй палубе, опираясь на перила и глядя на буруны волн, все более отделяющие нас от пирса. Зрелище все более улучшалось. Крутой склон, весь ограненный бетоном и служащий пирсом, начал отдаляться, и вид набережной на глазах начал укрупняться. Здание бывшей военной казармы, недавно отреставрированное, двухэтажное, из красного кирпича, проявлялось во всей своей красе. Вдалеке справа начало проявляться здание речного порта и украшения Нижнего Новгорода – Чкаловской лестницы. Отправление из Нижнего Новгорода по Волге всегда было событием волнующим и прекрасным.

В этот момент правая нога у меня отнялась. С одной стороны, прекрасный вид… С другой – полная беспомощность. Никогда я не ощущал ничего подобного. Нога вообще не подчинялась моим требованиям. Я стоял на одной ноге, а перенести вес на другую я не мог. Она как бы отсутствовала. Странное чувство! Я инвалид, но я понимаю, что я инвалид. Непонятно, с чего, правда… Ничего не делал. Ничего не испытывал. И вот я безногий паралитик…

— У меня отказала нога, — сказал я.
Жена обеспокоилась и предложила присесть. Невдалеке, буквально в нескольких шагах, стояли пластиковые стулья, повторяя окружность заднего борта второй палубы. Я решил самостоятельно добраться до них, и, хоть было это нелегко, доскакал на одной ноге до белого стульчика, и сел на него. Теплоход все далее отходил от стенки пирса, а я начал переживать – стоит ли вообще отплывать из Нижнего, а не срочно ли мне отправиться в больницу. Паника мне не свойственна, но в этот раз я действительно не знал, что делать.

Я улыбался своей жене, как всегда, когда мне особенно плохо. Она смотрела на меня требовательно, как всегда, когда что-то пошло не так. Тут что-то меня торкнуло изнутри. Я вспомнил о практике излечения путем надавливания на болевые точки пальцами. Ну что ж, время идет. Можно и попробовать. Я начал надавливать на точки, идущие вдоль передней косточки справа и слева от колена до стопы, и обнаружил болевые места. Я надавливал на эти места до тех пор, пока боль не исчезла. Заняло это у меня примерно 15, или 20 минут. Когда боль исчезла во всех возможных местах, я решил попробовать встать. И встал! Сделал шаг, второй, и нога не отказала. Я пошел вдоль борта судна, и нога слушалась меня. На самом деле, лишь тот, кто однажды обезножел, сможет понять мои ощущения: я ходил!